Духовная “перестройка” Сургута: как в городе проходила реорганизация церкви

Более века назад город вступил на путь масштабных нововведений. Расскажем о том, как проходила регламентация отношений православия с новой властью.

Распоряжения сверху

Сургут не стал исключением в списке населенных пунктов, испытавших круговорот жесткой сменяемости власти в период Гражданской войны в России. Каждая смена сопровождалась расправой с предыдущими «хозяевами» города. В такой обстановке ни одна из сторон не могла начать построение своего порядка – не хватало времени развернуться. Только при утверждении более-менее постоянной власти начались полномасштабные изменения. Коснулись они и православной церкви.

Еще 23 января 1918 года вышел декрет Советского правительства «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». 24 августа того же года вышло постановление  «О порядке проведения в жизнь декрета…», которое  объявляет организации религиозных течений лишенными статуса юридического лица, но пытается гуманно обращаться с церковным имуществом – оно передается жителям, желающим взять его в пользование.

После очередной схватки в «войне алой и белой розы» сургутские большевики в 1920 году устанавливают комиссию по отделению церкви от государства. Председателем был избран Зорин. В уезде  насчитывалось 11 церквей (одна из них – Троицы Живоначальной, была единственным каменным зданием Сургута). Сургутский священник Петр Бердышев в докладе сообщал и о часовнях: одна около храма, другая на кладбище – усыпальница. В самом городе было 11 священнослужителей. Комиссия постановила  составить опись имущества.

Однако представители приходского совета отважились на предложение освободить священнослужителей от трудовой повинности, при этом не отменяя снабжения оных продуктами питания в той же мере, что и трудящихся. На что исполком ответил отказом с формулировкой «деятельность духовенства признана непроизводительной и бесполезной». Церковнослужители вынуждены были переквалифицироваться в полноценных трудящихся либо в служителей органов Советской власти, чтобы получать паек. При этом храмовая деятельность на общественных началах не возбранялась. Условием было заключение договора о бессрочном и бесплатном пользовании зданиями церкви, содержащего информацию об имуществе, количестве прихожан, финансах. Церковная община обязана самостоятельно беречь здания, проводить ремонт, оплачивать отопление, местные налоги, но главное –  не организовывать политическую деятельность, направленную против  Советов; не производить набатные тревоги для призыва населения к беспорядкам.

Вопреки запретам

В 1921 году население города в последний раз пережило ужасы гражданской войны. Однако верующие и священнослужители не спешили исполнять наказы властей. В архиве Сургута мы обнаружили документ, присланный в город из Тюмени, который свидетельствует о выявленных нарушениях большинством волостей губернии. Указывается на привычное проведение религиозных собраний и съездов религиозных культов, причем без разрешения администрации. Кроме того, упоминается о помощи волостных комитетов служителям разных культов в сборе налогов с населения, и предлагается такую помощь им не оказывать. Просьба граждан Сытоминского сельсовета передать им здание, предназначенное для оборудования молитвенного дома, была отклонена. Со временем верующие, изможденные, уже окончательно встали на рельсы мирного урегулирования разногласий. Православные жители последовали истинам милосердия и пошли на уступки в ущерб своим интересам.

Север продолжал свою традиционную миссию по изоляции заключенных. В 20-е годы по несколько лет своих ссылок в городе провели: священник Илья Михайлович Громогласов, богослов Иоанн Васильевич Попов, архиепископ Курский и Обоянский Онуфрий. Позже, уже не в Сургуте, казнены.

Без крестов

К 1930-м годам, в период преобразования страны в большую стройку, собрание бедноты одного из окрестных сел передало колокола своей церкви сельсовету на нужды индустриализации. Тюменский облисполком принял постановление о передаче. Протестов и обжалования верующие не предъявили. Тогда же решается судьба Троицкого собора Сургута. Священник Трофим Ворокосов подал прошение Тобольскому епископу о снятии сана. Прерывалась история святыни.

«Община в 59 человек незначительная и содержать церковь не в силах, собрание верующих от пользования таковым отказывается. Просим регистрацию нашей общины не производить и общину считать распущенной», – говорится в постановлении прихожан.

Президиум Сургутского исполнительного комитета подтверждает закрытие и предлагает перепрофилировать здание в дом культуры. В 30-х оно использовалось под пекарню и склады. Вскоре в одном из помещений бывшей церкви случился пожар, сооружение решили не восстанавливать. Его разобрали по кирпичику. Городская легенда гласит: 40 тысяч штук кирпича погрузили на две баржи, чтобы перевезти в деревню Юган. Судна попали в шторм и вместе с церковным кирпичом оказались погребены в глубинах Оби.

В протоколе заседания Президиума Окрисполкома от 1937 г. отражен путь церкви села Кондинского: сперва она была устроена под клуб, затем передана Госрыбтресту под холодильник. Исторические документы говорят и о передаче в 1939 г. Локосовского малельного дома под нужды клуба, ввиду отсутствия возражений. В 1939 году в районе оставалось пять церквей.

 В условиях гражданской войны и на фоне политики преобразования государства в светский тип, в отдельном уголке Западной Сибири таким образом проходила реорганизация церкви и регламентация ее отношений с властью. Сейчас, в память об исчезнувшем, сургутяне  возвели новый собор. Он тоже назван Свято-Троицким, размещен разве что уже не в районе улицы Гагарина (Вечный огонь), как прежний, а на пересечении проспекта Мира и улицы Островского.