Как изменился Сургутский психоневрологический диспансер после капитального ремонта

Окончания ремонта в здании психоневрологического диспансера врачи ждали не меньше, чем пациенты. Напомним, что медучреждение закрылось весной 2018 года, а все его службы были распределены по разным адресам. Вернулся на прежнее место ПНД только минувшим летом.

Сейчас еще не все кабинеты и палаты обустроены, часть оборудования в пути, другая – в процессе монтажа. Но в целом комплекс работает в обычном режиме. Пациенты проходят лечение, а нам есть что посмотреть.

Тихо и светло

Кто брал здесь справки от психиатра до начала ремонта, помнят темные закоулки и тесные комнатки. Предвкушая и сейчас классическую гнетущую атмосферу «психушки», заходим внутрь.

Белый халат и бахилы: иначе на экскурсию по лечебному учреждению не попасть. Одеваемся. Первое ощущение – здание стало больше: коридоры шире, кабинеты просторнее.

– Нет, площадь здания не изменилась, – развеивает сомнения главврач БУ ХМАО-Югры «Сургутская клиническая психоневрологическая больница» Андрей Новиков. – Но светлые пол и стены создают иллюзию простора. Пациентам и персоналу находиться здесь теперь приятнее.

Конечно, дело не только в цвете стен. Раньше половину здания занимала поликлиника, теперь – вся площадь отдана стационару. Всего 280 коек для взрослых. Кстати, их количество после ремонта не изменилось. Но мест хватает не только для города, но и для Сургутского района, Когалыма, Пыть-Яха.

Новинки лаборатории

Идем в самое интересное место – лабораторный блок, куда входить разрешено только персоналу. Тут находятся диагностическая и химико-токсикологическая лаборатории. И где теперь появилась возможность разместить аппаратуру так, как того требуют правила.

Например, в отдельном помещении располагаются приборы для определения хронического злоупотребления алкоголем. В отличие от алкотестера, определяющего состояние опьянения, эти аппараты показывают, как много и как часто выпивает пациент в течение месяца или более длительного периода.

Отдельно – помещения с оборудованием для определения, употребляет ли человек наркотики. Оно позволяет выявить запрещенные вещества даже в таком материале, как волос и ноготь, что может являться показателем регулярности употребления. Новинка – жидкостной хроматограф, высокочувствительная техника, которая способна определить в качественном и количественном показателях все существующие виды наркотиков, а также лекарственные вещества и яды, которые могут в них содержаться. Кроме того, в лаборатории есть газовые хроматографы, настроенные на выявление этанола или метанола в жидкостях, а также на определение летучих газов.

И все это оборудование не стоит без дела. Ежедневно через приемное отделение проходят по двадцать-тридцать человек.

А пациенты кто?

Посетителей как таковых, в классическом понимании, здесь нет. В основном это родственники больных, находящихся на лечении в стационаре. Чаще всего пациенты поступают в больницу в карете «скорой помощи» или по направлению врачей диспансерного отделения. Многих привозит полиция на медосвидетельствование: водителей транспорта и нарушителей порядка из общественных мест. Либо, когда полицейские приезжают на вызов, а их встречает человек, в адекватности которого есть сомнения.

Самостоятельно больные редко обращаются в ПНД с целью госпитализации. 

– Наплыв пациентов с «осенним обострением» ожидаете? – спрашиваю.

– По статистике, обострения психических заболеваний действительно чаще случаются весной и осенью. Но какого-то значительного притока пациентов в это время у нас не бывает. К тому же далеко не всем нужна госпитализация и изоляция в стационаре. Если состояние не острое, то можно справиться и амбулаторно, – пояснил Андрей Новиков.

Порой в ПНД пациентов направляют не врачи, а социальные организации и представители церкви. Иногда прямо с церковной службы привозят. Был недавно случай, когда одна из прихожанок хотела бесов изгнать. Бегала по гадалкам, искала способы экзорцизма, к священнослужителям обращалась. «Нет, дочь моя, это не бесы у тебя, а психическое расстройство. Иди за помощью в ПНД», – получила она вердикт батюшки. И это действительно оказалось так. Сейчас женщина лечится.

Идем по палатам

Решаем подняться на верхние этажи – туда, где больные проходят лечение и реабилитацию. И, к нашему удивлению, направляемся не к лестнице, а к просторному лифту.

С момента, как здание по ул. Юности, 1, было передано ПНД в 1990 году, о лифте тут приходилось лишь мечтать. С ремонтом мечта осуществилась. Одновременно с этим, кстати, появилась и хорошая вентиляция здания, и поэтому сейчас нет того гнетущего ощущения душных комнат, как это было раньше.

В здании четыре стационарных отделения: два наркологических для оказания помощи при острых состояниях и для реабилитации и два психиатрических: для острых состояний и для лечения хронических расстройств и социальной реабилитации.

Идем в психиатрическое, ожидая, конечно, увидеть примерно то же, что показывают в фильмах: пациенты в смирительных рубашках, койки с крепкими ремнями, палаты с мягкими стенами. Но... ничего подобного тут нет.

– Современная фармакология позволяет бороться с острыми состояниями без каких-либо мер физического стеснения: смирительных рубашек и подобных вещей, – объясняет Андрей Новиков.

Иногда бывают пациенты с невосприимчивостью к обычной дозе препарата. Или особо буйные. Их помещают в изолированные палаты: без мягких стен, но зато с крепкой дверью и зарешеченным смотровым окошком (чтобы врачи могли наблюдать за пациентом, не заходя внутрь). Но уже в ближайшее время решетки заменят на противоударные стекла, чтобы избежать любых негативных ассоциаций.

Для всех остальных – просторные палаты без дверей. В каждой – по две или четыре кровати. Широкие окна. А под окнами – высокие деревья, которые облюбовали белки. Пушистые зверьки часто приходят «в гости» к больным из отделения наркологии. И живые существа, пусть и за оконным стеклом, вносят разнообразие в размеренную жизнь пациентов.